Житель Сумщины создал приют для бездомных, чтобы вместе с ними возродить родное село

Не зарекаться от сумы и тюрьмы – остаётся одним из наших наиважнейших жизненных постулатов, вне зависимости, какой на улице век и чья власть.

Наличие большого количества неприкаянных, выброшенных на обочину жизни людей, пожалуй, всегда являлось характерной чертой социального пейзажа страны. Киевскую Русь, как известно полнили толпы «старцев — калик перехожих». Потом их сменили ватаги «гулящих людей», тех, в свою очередь, — бродяги новой капиталистической эпохи. Советский период, несмотря на достижение определённой социальной гармонии, тем не менее отметился и существованием ГУЛага, когда «…от тюрьмы», обрело невиданную прежде актуальность, и увеличением прослойки новых обездоленных – т. н. бичей, бомжей. Крушение СССР только активизировало этот процесс, внеся в картину общего неблагополучия дополнительные штрихи — разорения сёл. Бедолаги, «не вписавшиеся» в новые социальные реалии и остовы разоренных ферм, закрытых клубов, школ стали восприниматься как некий симбиоз, знаменующий всеобщий упадок…

Об Иване Ивановиче, оставшемся без жилья

А теперь — о конкретном человеке, Иване Ивановиче, простом глуховчанине, трактористе по профессии. Жизнь его дала трещину после продажи унаследованной от родителей двухкомнатной квартиры, где он обитал, предприимчивой родственницей. Та пообещала ему долю от продажи, которой якобы должно было хватить для покупки и обустройства нового жилья, и ещё чуть-чуть остаться. В итоге он не получил ничего. Дальше – типичная история: скитание по чужим углам, потеря работы, дурная компания, дружба с «зелёным змием».

Последнее время Иван ночевал в сторожке монастырской стройки у Веригинского кладбища. Этот приют, однако, оказался ненадёжным. Не прошло и полгода, как его опечатали, приказав обитателю убираться восвояси. Так в жизни Ивана обозначилась черта, у которой обычно задумываются о самом страшном.

Евгений Тищенко: помогая обездоленным, помогаешь себе

— С Иваном Ивановичем познакомился весной. Общаясь с ним, убедился, какой это добрый, деликатный, отзывчивый человек. Его история вызывала глубокое сочувствие. Как ему не помочь? Потому обратился в горисполком, к Валерию Галустяну. Вместе с ним пошли к Марианне Васильевой, которая, в свою очередь, связала нас с центром социальных служб. Там уже Елена Юденич предложила конкретные варианты.

Решили устроить в Гудово – село, расположенное в живописнейшем уголке под Шалыгиным, и, к сожалению, уходящее в небытие вместе с другими окрестными населёнными пунктами: Емадыкиным, Весёлым, Малушиным….

Возрождаем родину

Есть, однако, люди, верящие в его лучшую долю. Один из них – Александр Алексеевич Ковалев. Он родился здесь, но, обладая определёнными умом и хваткой, вначале стал на стезю успешного человека: поступил в престижный вуз; потом работал на ответственных должностях в атомной энергетике. Впрочем, о своей родине не забывал, постоянно наведывался в родное село, с болью в душе наблюдая за его угасанием. Постепенно его всё больше занимала идея вдохнуть в Гудово новую жизнь.

Заняться её воплощением смог, выйдя на пенсию. Обдумав ситуацию, выкупил несколько заброшенных усадеб и разместил на специальных сайтах приглашения для тех, кто имел желание жить «вдали от шума городского». Поскольку таких оказалось до обидного мало, обратился уже к людям, пребывающим в затруднительных жизненных ситуациях: разорённым кредитами, страдающим от насилия в семье, или таких как Иван, у которых просто элементарно не сложилось.

Дело потихоньку стало налаживаться. К Гудово потянулись люди. И хотя далеко не все из них смогли выдержать испытание сельскими трудами, за 13 лет здесь таки образовалось здоровое ядро – настоящая земельная коммуна.

Их жизнь роскошной не назовешь, но сытной и достойной — вполне. Поселяне содержат коров, лошадей, свиней, птицу, кроликов, обрабатывают огороды, сады. В этом году появилась пасека. Подновили жилища, навели вокруг порядок, питаются из общего котла, сытно и вкусно. Жизнью вроде бы довольны. Вот и Ивана Ивановича, который в конце концов обрёл здесь кров, пищу и заботу, сразу накормили сытным обедом. Тот расчувствовался, с предательской дрожью в голосе поведав, что такого борща не пробовал, пожалуй, два-три года. После обеда его приодели, отвели место в добротном деревянном доме.

Журналисты позвонили Александру Ковалеву, спросили о новичке. «Да всё у него хорошо. И мы довольны – труженик отменный. Надеемся, здоровье поправит на нашем чистом воздухе, воде, здоровой сельской пище. Мы здесь — как единая семья, живём по совести; люди это сразу чувствуют и стараются сделать как можно больше. Прибывшие понемногу отходят от перенесённых испытаний, обретают вкус к жизни, расстаются, если кто имел, с вредными привычками. В общем, и мы растём, и село понемногу оживает. Подчас смотрю телевизор: на Луганщине страшные пожары, Закарпатье заваливает оползнями. Поневоле вкрадывается мысль: здесь с этим всё в порядке, климат, можно сказать, идеальный; всего вдоволь: и травы, и земли, и леса. Приложить бы к этому руки! Да, земля не делает богатым, но кормит и делает жизнь достойной. Почему бы людям из подверженных ударам стихии регионов не переехать сюда, не возродить заброшенные сёла. Может, стоит об этом подумать?..»